KnigaRead.com/

И Намор - В третью стражу [СИ]

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн И Намор, "В третью стражу [СИ]" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

    "Тревожусь, значит, — не безразличен". — С улыбкой думала она, но, видимо, "улыбка" оказалась "не того калибра", или Кейт вообще разучилась вдруг контролировать свои эмоции, только Вильда что-то заметила и насторожилась.

    Что? — Не слово, всего лишь взгляд. Но эмпатия, о которой Ольга раньше лишь в книжках читала, была у Кейт чрезвычайно развита, а в последние две недели — "Вино и любовь – страшная сила!" — еще и обострилась до чрезвычайности. Так что на немое "Что случилось?" Вильды, она ответила сразу же и словами.

    — Не знаю... Но на душе...

    — У меня тоже. — За время разлуки с "дорогим Бастом" Вильда побледнела немного, и в глазах появился некий лихорадочный блеск. Ничего избыточного. И того, и другого совсем по чуть-чуть, но умеющий видеть изменения уловит и интерпретирует правильно. А все остальные скажут: удивительно похорошела, и будут правы, потому что, и в самом деле, расцвела, хоть и раньше в дурнушках не числилась.

    "Влюблена как кошка, — решила Кейт. — И, пожалуй, мнэ... Беременна?"

    — Тебя не подташнивает, милая? — Спросила она ласково.

    — Меня? — Вскинулась Вильда. Полыхнуло зеленым пламенем, и вдруг краска начала заливать мраморно-белую кожу лица и шеи.

    — А если даже "Да", что за стыдливость вдруг? — Покачала головой Кейт и тяжело вздохнула. Про себя, разумеется, но факт – вздохнула. И причина имелась. Даже две: ревность и озабоченность. Сама свела и сама же ревновала, одновременно, впрочем, и этому обстоятельству радуясь тоже: значит, не машина, не робот биологический, не функция, как показалось было в какой-то момент в Париже, а живая женщина со всем, что в это определение входит. Ну, а озабоченность – это и того проще. Дети это счастье, разумеется, но в их обстоятельствах...

    "Ох!"

    — А если даже "Да", что за стыдливость вдруг? — Покачала она головой.

    — Да, — сказала в ответ Вильда, и Кейт словно кипятком облили. — Нет. — Взмахнула жена Баста руками и длинными ресницами. — Не знаю... — Растерянно улыбнулась, пунцовая от смущения и словно бы пьяная от переполнявших ее противоречивых чувств.

    "Что за бред?"

    Оставалось только обнять "дурочку", прижать к себе, и по-матерински поцеловать в макушку.

    "По-матерински? — Удивилась Кейт, поймав последнюю мысль за хвост. — Это с какой такой радости? Мы же с Ви ровесницы ..."

    Однако именно так, и с этой путаницей срочно что-то следовало делать.

    "Как и с Бастом... И с Бастом тоже". — Согласилась она с очевидным.

    По-видимому, она слишком долго отказывалась рассматривать "неудобные" вопросы, и ничего хорошего из этого не вышло. Загонишь такое в подсознание, получишь на выходе невроз. И это в лучшем случае. А в худшем – шизофрению.

    "А оно нам надо?"

    Разумеется, нет. Не надо, не нужно, ни к чему.

    — Вот что, красавица, — сказала она, отстраняясь от Вильды и глядя той прямо в светящиеся колдовской зеленью глаза. — Тебе два поручения. Первое, выясни, будь добра, кто здесь лучший гинеколог и шагом марш к нему. Задание понятно?

    — Да. — Тихо ответила Вильда. — А ты? Ты...

    — Я подожду тебя в гостинице. — Усмехнулась Кейт, у которой вдруг образовались не терпящие отлагательства дела. — У меня, знаешь ли, на них идиосинкразия.

    — Почему?

    "Боже мой! Взрослая же женщина! И откуда, спрашивается, такая наивность?"

    — У нас разный жизненный опыт, Ви. — Кейт выполнила ладонью некое сложное действие, расшифровать которое Вильда, наверняка, не могла. — Ты просто не поймешь.

    — Ладно. — Кивнула Вильда. — А второе?

    — Узнай у портье, расписание поездов. Мы едем в Софию.

    — Куда?! — Опешила Вильда.

    — В Софию. — Улыбнулась довольная произведенным эффектом Кейт. — Баст на службе, и что-то мне подсказывает, что в ближайшие месяц – два мы его поблизости от себя не увидим. Как полагаешь?

    — Да. — Согласилась Вильда, медленно приходившая в себя после пережитого стресса. — Наверное.

    — Вот мы и воспользуемся случаем... Впрочем...

    — Что?

    — Все время забываю о мелочах. — Мрачно объяснила Кейт.

    — О чем ты? — Нахмурилась Вильда.

    — О проклятой визе! — Кейт с сомнением посмотрела на свой портсигар, сиротливо лежавший посередине стола, но не закурила, оставив очередную пахитосу на потом. — Я забыла, что тебе нужна виза. Cледовательно, мы едем в Берлин. Там быстренько сделаем тебе болгарскую визу и "ту-ту" — я уезжаю, но скоро вернусь!

* * *

    "Седьмой день без Баста... полет нормальный..."

    Кем она себя ощущала? Кем была и кем стала? Простой вопрос, но вот ответ на него при ближайшем рассмотрении оказался не таким уж и очевидным. Теоретически, она должна была остаться тем кем была, то есть Ольгой Васильевной Агеевой, русской, беспартийной – шутка – незамужней, тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, проживающей,... то есть, проживавшей, разумеется, в Санкт-Петербурге, по адресу Большой Сампсониевский проспект, дом номер..., квартира на третьем этаже. Но чем дальше, тем меньше она ощущала себя Ольгой, хотя и Кайзериной Кински – той настоящей Кайзериной, какой та была до "вселения" — не стала тоже. И что же получалось?

    "Одно сплошное безобразие!" — Невесело усмехнулась Кейт и наконец закурила.

    — Кейт, — сказала она вслух, выдохнув сладковатый дым пахитосы. — Кайзерина, Кисси...

    Немецкие фонемы не раздражали. Пожалуй, напротив, воспринимались гораздо более естественными, чем русские. И вот, что странно: Кайзериной она не была и – не стала, перестав одновременно быть Ольгой, но имя, имена – приняла, как свое, родное, с нею родившееся и ставшее частью ее личности. Возможно ли такое? А черт его знает! Наверное, это мог бы объяснить Баст, — "И где же тебя носит, милый кузен?!" — но его сейчас не было рядом. А сама и объяснять ничего не желала. Есть только то, что есть, а почему и отчего, кому какое дело?! Вот была она когда-то полноватой и тихой Олей-тихоней – вечной актрисой второго плана, играющей обычно роли без слов, и что? Кто-то интересовался, почему умная от природы, -она ведь никогда не была глупее ни одноклассников, ни однокурсников, скорее, наоборот, — здоровая (ведь и спортом занималась и совсем неплохо!) и на лицо не уродина, а оказалась в "углу"? И сама "дурью не маялась", разбирая, что и почему не сложилось в жизни. Так с чего бы ей начать заниматься этим теперь, когда все, наоборот, замечательно и интересно?

    "Совершенно ни к чему!" — Она плеснула себе коньяка прямо в чайную чашку, оказавшуюся на столе, и сделала глоток.

    Вот и с выпивкой творилось что-то непонятное. Ольга никогда много не пила. Пила Кисси Кински, но Кайзерина не знала меры, и, если ее не остановить, могла и напиться, как обычная алкоголичка. Просто молодость и вбитые еще в детстве правила поведения позволяли до времени скрывать свою слабость. Однако "нонеча не то, что давеча".

    Кейт снова усмехнулась и сделала еще глоток.

    Да, теперь алкоголь действовал на нее совсем не так, как раньше. И что же из этого следовало? Что нынешняя Кайзерина не совсем настоящая? Что "вселение" не прошло бесследно не только для "души", но и для ее организма? Возможно что так. Однако Кейт все-таки старалась "не доводить до крайности". Пила, но в меру – сорвавшись пока один лишь раз, в домике в Арденах, курила, но не злоупотребляла. И вела, в целом, здоровый образ жизни.

    "Секс лучшее средство от ожирения, не правда ли?"

    Впрочем, слово "секс" еще не успело стать общеупотребительным, и, следовательно, влияние Ольги Агеевой на новую Екатерину Альбедиль-Николову тоже не было исчезающе малым. Баронесса и думала, порой, совсем не так, как раньше, и знаниями оперировала явно не имеющими никакого отношения к "кузине Кисси".

    Она сделала еще глоток и с разочарованием обнаружила, что коньяк закончился.

    "Тридцать грамм? — Спросила сама себя. — Ну, никак не больше. Можно и повторить".

    — За жизнь! — Провозгласила тост. — За нашу чудесную жизнь, сколько ее ни будет!

    И это тоже была правда, которую следовало однажды сформулировать, чтобы "услышать" и удивиться. И в самом деле, где-то глубоко в подсознании она понимала, что "подписалась" играть в крайне опасные игры. Ее ведь запросто могли убить или схватить в Париже 13 февраля. Могли, но не убили, из чего отнюдь не следовало, что не убьют в следующий раз, когда бы и где этот "раз" ни состоялся. Во всяком случае, такая вероятность существовала. И вот теперь – сегодня, сейчас – она себе это сказала, что называется, вслух. Сказала и крайне удивилась собственной вполне парадоксальной реакции. И Кайзерина – настоящая австриячка, — и Ольга, были порядочными трусихами, а вот новая Кейт умела смотреть на жизнь трезво и не бояться того, что неизбежно. Минус на минус... дали новое качество. Теперь опасность бодрила кровь и заставляла с жадной исступленностью любить жизнь, "данную нам в приятных ощущениях".

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*